«Пьер парит над телом и не понимает, почему его не похоронили»: сенсационные откровения последней возлюбленной "шоколадного зайца"

Почти месяц назад не стало певца Пьера Нарцисса. Тело покойного отправили в родной Камерун, но до сих пор не предали земле. Похороны состоятся лишь в конце июля. Поклонники не понимают, с чем связана такая задержка. Недоумевает и последняя возлюбленная артиста, певица Ксения Грин. 

- Десять тысяч роз — это последний подарок, который я сделала своему Пьеру, - говорит Ксения. - Уверена, они ему понравились. Пьеру нравилось внимание и забота. Эти цветы мы с моим другом Александром Серёгиным заказали у одного прекрасного человека, поклонника моего творчества. Саша очень добрый, он - сын Фиделя Кастро. Я его называю Алехандро: он мне и  помог доставить цветы на прощание. В Камерун я полететь не смогла, на это есть ряд причин. Полечу чуть позже. Но я здесь сделала всё, чтобы он чувствовал, что его любят. Скоро сорок дней, как нет Пьера, а я  постоянно ощущаю его присутствие. Он мне снится. Мучительно, что его тело до сих пор не захоронено. Думаю, он парит над собой и приходит в ужас, что так происходит.  Но чем-то помочь ему в этой ситуации не в моей власти.

- Ксения, Пьер вас познакомил со своей мамой?

- Да, мы знакомы. Хотели с Пьером лететь в Камерун, но не успели. С моей мамой он тоже был знаком. Они могли разговаривать c ней часами на разные темы! "Зита, ты такая классная" - говорил он моей маме. На днях земляки Пьера мне передали привет от его сестры и мамы. Ребята-камерунцы - очень дружные. Я общаюсь с его друзьями.

-  После смерти Пьера появилось  немало девушек, которые называют себя «последней любовью» Нарцисса.

- Не сомневаюсь. Для того, чтобы с кем-то  переспать, он мог сказать, что любит. Пьер был из тех мужчин, которые считают: "Зачем на женщин тратить деньги, когда есть слова, закаты, рассветы и луна?". Но он  не был жадным, тем более для женщин. От нас он балдел, мы были для него святостью. Но все деньги Пьер тратил на свою маму, единственную дочь и любимую женщину. Я буду общаться с его доченькой Каролиной, ведь в ней течёт кровь моего любимого мужчины. Для этой замечательной девочки я приготовила роскошный подарок, который, уверена, придётся ей по вкусу. Пьер был бы рад, если бы узнал, что все его родные дружат.

- Почему вы не поженились?

- Не успели. Мы многое с ним не успели.

"Ты бы могла выйти за меня замуж?" - cпросил меня Пьер после нашей близости. При этом, он застеснялся  своего вопроса прямо, как мальчик. При всей своей раскованности он был очень трогательным и ранимым человеком. 

"Конечно", - выпилила я. Но вскоре после этого мы снова расстались. Как всегда, на почве ревности. Помирившись, стали жить гостевым гражданским браком. C Пьером порой было невыносимо. Он ревновал меня к каждому столбу! 

"Почему вокруг тебя вертится столько мужчин?" Этот вопрос он мог мне задавать по пять раз на дню. "Пьер, но один из них - .мой продюсер!" - отвечала я.

- А-а-а-а, ты точно с ним спишь, - тут же парировал  Нарцисс.

- Ты сто процентов  была с мужчиной, - бросал он мне, когда я долго не брала трубку. — Давай, гуляй дальше, - кричал он по телефону.

После одного из таких выяснений отношений мы расставались с ним «навсегда». То есть три дня не разговаривали. Одним словом, доводы, что все эти мужчины, которые вокруг меня, - мои коллеги  по работе, музыканты, аранжировщики, его не устраивали. Телефон,который у меня cейчас в руках, я ещё долгое  время менять не буду.. Так и буду ходить с разбитым экраном. Пьер как-то в порыве ревности запустил им в стену. Я ему всё прощала, он был добрым парнем в душе, даже чересчур. Меня в нём покоряло неравнодушие к людям. Он прекрасно знал, что у меня в Турции живут двое детей, которых я не видела уже шесть лет. Моих дочерей  отобрал мой бывший муж. Кстати, с моей младшей дочерью Ясемин у них  день рождения в один день, 19-го февраля. Пьер хотел, чтобы я воссоединилась с детками, прикладывал к этому усилия. Ни один мужчина не проявлял ко мне столько заботы, как он.  

"Ты - мой лучший", - говорила я ему.

"Ты - моя лучшая", - отвечал он, обязательно целуя.

- Болезнь Пьера изменила вашу жизнь?

- Нет. Он до последнего скрывал свой недуг, никаких диет не соблюдал, лакомился пиццей, cуши. Любил хорошее вино, знал в нём толк, ведь он много лет прожил во Франции. Но перед его уходом меня кое-что насторожило в его поведении. В последний раз, когда мы занимались с ним любовью, так он называл наш секс, Пьер был не столь активен. Это было поразительно и подозрительно. Он ведь был ненасытным мужчиной: ему одного раза всегда было мало. А в тот раз активности не было. Я даже пошутила на эту тему.

"Дорогая, я немного устал, - прижав меня сильно и себе, поглаживая мои волосы, ответил Пьер. - Мне как-то не по себе.

- Я не сплю уже десять дней. Боюсь, что у меня сердце остановится, - разоткровенничался Нарцисс. Обычно он никогда не жаловался на здоровье. Свою астму принимал как данность. Если мы вызывали «Скорую», то - мне, а не ему. Он очень сильно за меня переживал.

- Я так боюсь, что ты умрёшь, - говорил он. В последнюю нашу встречу мы уснули с ним и проспали четырнадцать часов! 

- Я никогда столько в жизни не спал, - признался он. И тут я  заметила, что Пьер расстроенный. Впервые его таким видела.

- А ещё у меня подагра, - сказал он с большой грустью. Я даже не поверила. Если честно, думала он шутит. Но ему, оказывается, было не до шуток.  

- Да, ладно тебе, - cказала я, нежно обняла его и поцеловала. Мы всегда спали в обнимку, он меня пылко к себе прижимал, говорил какие-то слова. А в тот последний раз мы лежали спокойные и умиротворённые, почти без слов. В комнате было очень тихо. 

 - Я тебя очень сильно люблю, - cказала я ему, когда уходила.

 - Я тебя тоже, - ответил Пьер. Вот таким был наш последний раз. 

- Ксения, что у вас осталось самое дорогое от вашего любимого?

- Сломанный стул. Он остался после наших репетиций. Мы с ним не материальные люди. Всегда со мной наши потрясающие репетиции и распевки. В момент творчества он был счастливее всех на свете! Он так и говорил, что он - настоящий в момент творчества. Музыка для него была тем занятием, которое он любил наравне с сексом. Когда мы с ним сочиняли песни, то не спали по несколько дней.

 — «Вояж, вояж...», — часто напевал он. Своего «Шоколадного зайца» любил петь. Обожал всякий французский рэп, который мог исполнять без музыки, экспромтом. Во время записи песен мы с ним плясали, веселились, радовались обоюдным успехам. Советы давали друг другу. Остался наш совместный трек, который мы с ним немного не закончили, но я его доделаю. Одну из песен я написала, когда мы однажды с ним поссорились. Он её особо отмечал. Пьер часто напевал несколько этих строк, которые ему полюбились. Они не казались нам грустными. Эти несколько строк теперь мне очень тяжело даются на концертах. Слёзы так и льются, как у дурочки. Кто бы знал, что эти строчки, которые он так проникновенно пел, станут пророческими, как для него, так и для меня. 

 «Девочка-сон ласково пела мне. Мне пополам чёрное-белое. Мне бы наверх. На небо сейчас.. Всё изменить….. Останься моим самым громким другом….»

Мариана Саид Шах