Леонид Якубович: Я не прошу, чтобы мне отдавались, но хочу, чтобы меня любили!
Всем известно, что телеведущего Леонида Якубовича хлебом не корми – дай полетать на самолете и желательно за штурвалом. У него и на день юбилея – 31 июля – запланированы полеты. Но, как это ни странно, Леонид Аркадьевич терпеть не может летать на пассажирских самолетах.
Пару лет назад народный артист конфликтовал с работниками авиакомпании «Аэрофлот». Тогда Якубовичу пришлось пять часов ждать вылета в Хошимин. Аэрофлотовцы ссылались на нелетную погоду, но, как выяснилось, на самом деле самолеты в тот день летали. Мы попросили Леонида Аркадьевича рассказать, какие претензии у него остались к аэропортам страны.
– Раздутые глупости! – вспыхнул Леонид Аркадьевич. – Видите ли, идиотизм окружения влияет в том числе на тех, кто принимает решения. В России вряд ли найдется человек, который бы не сталкивался с подобной ситуацией. Я купил билет на самолет, мне должны оказать услугу. Но рейс задерживают на три часа. А у меня стыковочные рейсы. Я их теряю, и мне никто не собирается их оплачивать. Если я приеду в аэропорт с опозданием и сошлюсь, что мне помешала пробка на дороге, гололед, рекомендации ГАИ не ехать быстро, меня пошлют туда, куда я собрался лететь, причем своим ходом. Почему ответственность лежит только на мне? Разве я виноват, что полоса обледенела? Вы опоздали, заплачу вам 40 процентов от общей суммы – буду платить только за ту услугу, которую вы оказали. Это касается и других служб аэропортов. Нам объяснили, что задержка рейса связана с тем, что с предыдущего рейса вовремя не сняли багаж. И службы Шереметьево выскочили из регламента полетов. Самое главное для тех, кто работает в воздухе, – обеспечение безопасности полета. В это слово вкладывается всё. Но почему с момента, как я получил на руки билет, я должен нервничать и беспокоиться – стоит шоссе или не стоит, за сколько часов выезжать? Задерживается рейс или нет? Все равно вы ничего не выясните. Приезжаете в аэропорт – ваших данных нет в компьютере. Почему – никто объяснить не может. Дальше начинается вообще сумасшедший дом! Я не знаток в юриспруденции, но существует презумпция невиновности. Вы можете лить мне в уши сколько угодно об угрозе терроризма, но кто вам разрешил подозревать всех? Нас обыскивают, отбирают бутылочки с водой, заставляют ходить босиком, держась за сползающие брюки. Я снимаю ремень, и десять человек с мобильниками вокруг снимают, как у меня падают штаны... Спросите у любого спецназовца ФСБ, вам каждый скажет – это видимость работы. В качестве эксперимента они проносили на борт все то, что может взорвать не только самолет, но и весь аэропорт. Я заплатил деньги и имею право на вежливое обращение. Я не прошу, чтобы мне отдавались целиком, но хочу, чтобы меня любили. На вылете – толкотня. Половину объявлений не слышно, неожиданно меняют выход. А сколько стоит еда в аэропортах! Она даже в крутых ресторанах столько не стоит. Пока ты попадешь в самолет – весь на нервах! Кто-то уже принял на грудь. А если таких в салоне десять? В воздухе может начаться паника. А все это было «подготовлено» на земле.
Фото: Сергей Иванов
