«Он давно не реанимационный пациент»: почему Костомаров не хочет возвращаться домой?
Седьмой месяц олимпийский чемпион находится в Московском многопрофильном клиническом центре «Коммунарка» в отделении реанимации. Если быть точным, то уже 162 дня он занимает реанимационную койку. 10 января сотрудники скорой помощи доставили его в Коммунарку. Состояние было крайне тяжелым: двусторонняя вирусно-бактериальная пневмония, заражение крови. Его легкие было поражены воспалительной жидкостью почти на 80%, дышать самостоятельно он не мог. Его подключили к аппаратам, которые обеспечивали насыщение крови кислородом, и ввели в медикаментозную кому. Началась борьба со смертью. Его несколько раз выводили из комы и снова погружали в медикаментозный сон. Он получал массивную терапию антибиотиками и долгое время находился на вазопрессорах – препаратах, повышающих кровяное давление.
46-летнего заслуженного мастера спорта России в прямом смысле достали с того света. Но после возвращения на этот свет начались серьезные проблемы – ткани отмирали из-за серьезного нарушения питания вследствие долгой болезни. В итоге ему ампутировали стопы и кисти. Сейчас олимпийского чемпиона готовят к протезированию. Поговаривают, что процесс лечения и восстановления Костомарова курирует лично жена пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова Татьяна Навка. Фигуристка много лет каталась в паре с Костомаровым, и первая пришла на выручку его семье. Дома Романа ждут двое маленьких детей и родители, но он, судя по всему, не торопится выписываться из больницы…
- Роман также остается в отделении реанимации. Он использует временные протезы для передвижения, реабилитацию он проходит у нас в больнице в другом отделении, - объясняет один из сотрудников клиники. - У нас нет реабилитологов, и больница на это не нацелена, но он занимается со специалистами по лечебной физкультуре, физиотерапии. У нас есть оборудованный зал для занятий, там пациенты восстанавливают утраченные навыки движения. Для Костомарова приглашают врачей из других клиник.
- Кто сейчас рядом с Романом?
- Сейчас рядом с ним только его жена Оксана, она ему помогает во всем. Она, конечно, героическая женщина, уже столько времени не отходит от мужа ни на шаг, каждый день с ним. Иногда только на ночь домой уезжает, а часто и с ним ночует. У них ведь палата уже оборудована как хороший номер в приличном санатории. Все есть для комфорта. И на двери у них стекло, так они его завесили шторкой, чтоб никто не видел Романа.
- Костомаров долгое время находится в реанимации, почему его не переведут в общее отделение? Его жизни что-то угрожает?
- Нет, Роман идет на поправку. Его состояние абсолютно стабильно, никаких опасений за его жизнь в данный момент нет. Конечно, он уже давно не реанимационный больной. В нашем отделении должны находиться только те пациенты, у которых нарушены жизненно важные функции и их состояние требует круглосуточного мониторирования. Но тут ситуация простая – Роману и его жене уже просто удобно находиться в нашем отделении. Тут они привыкли к медперсоналу, к ним уже все привыкли, они как бы скрыты от посторонних глаз, от журналистов. Все-таки в реанимацию трудно попасть, а в общее отделение намного проще, там другой режим.
- То есть Роман занимает место в реанимации, а кому-то может быть жизненно необходима помощь реаниматологов и места не будет?
— Ну это если очень гипотетически предположить. У нас же не одно отделение реанимации, их много и есть специализированные – для кардиологических, для неврологических больных и другие. Больница огромная, мест много. Другой вопрос в том, что он не должен уже давно быть в реанимации, но руководству больницы виднее. Есть в медицине такое понятие как явление госпитализма, это когда развиваются различные нарушения, в том числе психические, в следствии длительного пребывания в больнице. Поэтому мы стараемся как можно раньше выписывать пациентов, чтобы они могли лучше адаптироваться к измененной реальности после болезни в домашних условиях. В ситуации с Романом речь о выписке пока не идет, наверное, когда ему установят протезы, тогда выпишут, но это может занять еще очень длительное время.