Леонид Якубович признался, почему запретил своим близким смотреть «Поле чудес»
В жизни Леонида Якубовича случилось радостное событие: в «Останкино» открылся музей «Поля чудес». Теперь посмотреть экспонаты, которые дарят Якубовичу, может любой желающий. Здесь есть уникальные вещи: первый черный ящик, первая банка огурцов и даже первая бутыль самогона…
– Музей начался с одной легендарной вещи, которой поначалу не было, – признался Леонид Аркадьевич. – Вот он: самый первый черный ящик. На самом деле это кофр от баяна. Какой-то милый человек нам его принес или со свалки прихватил. И он у нас прижился.
На «Поле чудес» Якубович правит уже двадцать четыре года. Хотя еще после первой программы он решил: больше там ноги его не будет.
– Это было в конце ноября 1991 года, – улыбается Леонид Аркадьевич. – До сих пор помню, как после первой игры я сказал, что ухожу. Оператор не знал, как меня снимать: я метался по студии весь мокрый от смущения. Очень хорошо это помню.
О подарках, которые ему дарят герои, Якубович может рассказывать часами. Многие вещи – уникальные. Они и составляют основу музейной экспозиции.
– Есть совершенно удивительные вещи: у нас где-то хранится волосок, на котором написана длинная фраза или же рисовое зернышко с моим портретом, – продолжает телеведущий. – Многие подарки помню до сих пор. Единственное, никто из нас даже не имеет представления о количестве выпитого и съеденного. По старой традиции по окончании съемок накрываются столы, на которые ставятся подаренные нам угощения, и все зрители бросаются и сжирают все, включая крышечки и баночки.
– Среди музейных экспонатов и огромная бутыль самогона, которую вам подарили. Как вы ее сохранили?
– Это муляж, – качает головой Леонид Аркадьевич. – Посмотрите на эти лица? Неужели вы думаете, что она бы у нас смогла прожить так долго? Если возвращаться к теме подарков, то я не все принимаю. Есть вещи, которые в эфире мелькают, а после передачи я их отдаю обратно: например иконы или ордена. Потому как я считаю, что из семьи подобные вещи уходить не могут.
[caption id="attachment_8858" align="alignnone" width="640"]
Огромная бутыль с самогоном оказалась муляжом[/caption]
В чем секрет популярности «Поля чудес», телеведущий до сих пор понять не может.
– Люди нас любят, – не скрывает Якубович. – Мы и КВН остались единственными программами, куда приходят настоящие люди, а не статисты. Такой какой-то странный интерес. Единственное, мне жаль, что не все моменты показывают в эфире. Иногда приходится оставлять очень добрые и забавные эмоции за кадром, что печально. Нас долгое время обвиняли в меркантильности, что мы спаиваем народ и пропагандируем какой-то свой интерес. Все это бред собачий.
[caption id="attachment_8857" align="alignnone" width="640"]
На «Поле чудес» Якубович правит уже двадцать четыре года. Хотя еще после первой программы он решил: больше там ноги его не будет.[/caption]
Впрочем, сам Якубович «Поле чудес» не смотрит и запрещает это делать близким. Говорит, что ни к чему.
– Я никогда в жизни не видел этой программы по телевизору, – продолжил Леонид Аркадьевич. – Дома запрещено говорить о ней и смотреть «Поле чудес». Потому что мне не нравится собственный голос и тембр. Но это вторично. Первично то, что я боюсь повторений. У нас ведь никогда не было сценария вообще. За семь минут до начала съемок я выхожу познакомиться с игроками и спрашиваю их, о чем нельзя говорить, чтобы не поставить их в неловкое положение. На этом все: начинается съемка. А для меня это – концерт для тех, кто сидит в студии. Прошло и забыто.
Фото: Денис Сорокин
– Это было в конце ноября 1991 года, – улыбается Леонид Аркадьевич. – До сих пор помню, как после первой игры я сказал, что ухожу. Оператор не знал, как меня снимать: я метался по студии весь мокрый от смущения. Очень хорошо это помню.
О подарках, которые ему дарят герои, Якубович может рассказывать часами. Многие вещи – уникальные. Они и составляют основу музейной экспозиции.
– Есть совершенно удивительные вещи: у нас где-то хранится волосок, на котором написана длинная фраза или же рисовое зернышко с моим портретом, – продолжает телеведущий. – Многие подарки помню до сих пор. Единственное, никто из нас даже не имеет представления о количестве выпитого и съеденного. По старой традиции по окончании съемок накрываются столы, на которые ставятся подаренные нам угощения, и все зрители бросаются и сжирают все, включая крышечки и баночки.
– Среди музейных экспонатов и огромная бутыль самогона, которую вам подарили. Как вы ее сохранили?
– Это муляж, – качает головой Леонид Аркадьевич. – Посмотрите на эти лица? Неужели вы думаете, что она бы у нас смогла прожить так долго? Если возвращаться к теме подарков, то я не все принимаю. Есть вещи, которые в эфире мелькают, а после передачи я их отдаю обратно: например иконы или ордена. Потому как я считаю, что из семьи подобные вещи уходить не могут.
[caption id="attachment_8858" align="alignnone" width="640"]
Огромная бутыль с самогоном оказалась муляжом[/caption]
В чем секрет популярности «Поля чудес», телеведущий до сих пор понять не может.
– Люди нас любят, – не скрывает Якубович. – Мы и КВН остались единственными программами, куда приходят настоящие люди, а не статисты. Такой какой-то странный интерес. Единственное, мне жаль, что не все моменты показывают в эфире. Иногда приходится оставлять очень добрые и забавные эмоции за кадром, что печально. Нас долгое время обвиняли в меркантильности, что мы спаиваем народ и пропагандируем какой-то свой интерес. Все это бред собачий.
[caption id="attachment_8857" align="alignnone" width="640"]
На «Поле чудес» Якубович правит уже двадцать четыре года. Хотя еще после первой программы он решил: больше там ноги его не будет.[/caption]
Впрочем, сам Якубович «Поле чудес» не смотрит и запрещает это делать близким. Говорит, что ни к чему.
– Я никогда в жизни не видел этой программы по телевизору, – продолжил Леонид Аркадьевич. – Дома запрещено говорить о ней и смотреть «Поле чудес». Потому что мне не нравится собственный голос и тембр. Но это вторично. Первично то, что я боюсь повторений. У нас ведь никогда не было сценария вообще. За семь минут до начала съемок я выхожу познакомиться с игроками и спрашиваю их, о чем нельзя говорить, чтобы не поставить их в неловкое положение. На этом все: начинается съемка. А для меня это – концерт для тех, кто сидит в студии. Прошло и забыто.
Фото: Денис Сорокин
