Людмила Поргина: Я каждый день разговариваю с Колей!

Вдова Николая Караченцова Людмила Поргина смогла наладить потустороннюю связь с покойным мужем. Людмила Андреевна призналась, что регулярно общается с Николаем Петровичем.

- После ухода Коли я очень долго не понимала, как буду жить одна, без него, - говорит Людмила Андреевна. – Теперь же мне совсем не страшно. Я не одна, он все время со мной. Я с ним общаюсь, ощущаю его запах. От Коли всегда исходит потрясающий аромат! Не зря же некоторые сексологи говорят, что мужчины и женщины выбирают друг друга по запаху. Все связано. И все держится в жизни на любви. Я это уже давно поняла.

- Как часто вы общаетесь с Николаем Петровичем?

- Регулярно. Когда Коля умер, я написала заявление в наш театр, что готова работать. Хотела вернуться в наш второй дом – «Ленком». И вот спустя время Марк Борисович Варшавер (директор «Ленкома» - авт.) позвал мне обратно. Я шла на репетицию «Юноны и Авось» и думала: «Что же я буду там играть?». В свое время у меня была роль Казанской Божьей Матери. Меня Пьер Карден носил на руках, Жаклин Кеннеди целовала руку. А Варшавер меня – Заслуженную артистку России – поставил в массовку. Я должна была в начале спектакля в полной темноте пройти по сцене со свечкой в руках, и в конце. Зрители меня не видят – им видно только свечку, с которой я иду. Знаете, перед первым спектаклем я думала, что сойду с ума или закричу, или мне с сердцем плохо станет. Я взяла эту свечку в руку и вдруг услышала Колин голос: «Держись. Ты – сильная! Это наш с тобой театр, это наш дом!». Знаете, я такая счастливая была в тот момент – и смело пошла на сцену. Вспомнила слова великой Татьяны Ивановны Пельтцер. Онаговорила: «Не смейте плевать на сцену и ходить по ней в грязных ботинках. Здесь остаются души ушедших актеров».

- В тот момент Вы впервые услышали голос Николая Петровича?

- Нет. Я с ним общаюсь постоянно. Когда иду в театр, всегда говорю: «Коленька, я иду в наш дом». И он будто гладит меня. Там я ощущаю его присутствие, чувствую запах его духов. Когда Коля умирал, в последние минуты он мне сказал: «Я ухожу уже. Но знай, я тебя буду видеть всегда: каждую минуту, каждую секунду. Ты можешь со мной разговаривать. Ты меня не услышишь. У вас нет связи с нами. А у нас – есть. Я уже там был, когда лежал в коме, поэтому знаю об этом. Так что всегда, как только встала утром, накрась губы, выпрями спину, ярко оденься, чтобы я тебя видел».

- Вы рассказываете удивительные вещи!

- Многие ушедшие в рай беседуют со своими близкими. Это ни для кого не секрет. Когда у нас случилась ссора с Марком Борисовичем Варшавером, после которой я лежала дома с нервным срывом и задыхалась, я вдруг тоже услышала голос Коли: «Успокойся, не переживай. В мире столько добра. Но есть еще и зло. Воспринимай все спокойно!».

- Ваш не страшно слышать голос Николая Петровича?

- Нет, совсем не страшно. Мне очень хорошо в эти моменты. Я теперь точно знаю, что связь двух близких людей никогда не кончается. Он сказал мне как-то: «Твоя жизнь быстротечна, а там жизнь – вечная. Я тебя жду. Буду носить тебя на руках, чего не мог делать в последние годы, так как был инвалидом, и петь песни». Поймите, когда есть великая любовь между людьми, их связь навечно. Просто случается, что один перешел на время в другое измерение. Но он тебя не забывает: он здесь, с тобою, наблюдает, говорит. Я утром встаю, смотрю на его портреты, которые развешены по нашему дому, и разговариваю с ним. «Ну что ты там, летаешь? – спрашиваю я у Колечки. – Как наши ребята? Как Володенька Высоцкий? Как Йося Кобзон?». С разговора с Колей я начинаю каждый свой день. Помню, незадолго до смерти Николая Петровича, мы пришли в наш театр на открытие. Все уже ушли, а он остался в зале. И сидел часа два. Я у него спросила тогда: «Коля, а что ты делаешь так долго?». А он ответил: «Я слышу их голоса. Олежечки Янковского, Евгения Павловича Леонова, а вот Сашка Абдулов пробежал. А вот Татьяна Ивановна Пельтцер неприличными выражениями выражается. Я их всех вижу и слышу. И прощаюсь с театром».

- Людмила Андреевна, у вашего сына тоже такая связь с Николаем Петровичем?

- Сыну Коля снится. И невестке тоже. Они же безумно его любят. Николая Петровича обожает и наша маленькая внучка Оленька, которая играет в театре. Она у меня спрашивает: «Коля же не ушел? Он просто на облачках сидит?». Я ей отвечаю: «Ты можешь с ним разговаривать! Он тебя слышит!».

- Вы когда-нибудь говорили об этом священникам?

- Да, говорила. Один священник мне сказал, что для некоторых людей вообще нет разрыва этого мира и этого. Когда мы отпевали Колю, пришел Патриарх Кирилл. Увидел меня и спросил: «Почему вы пришли в черной одежде?». Я, честно говоря, даже растерялась. - А как я должна была одеться? – спросила у него. – У меня траур. Любимый муж умер. На что мне наш Патриарх ответил: «Нет, он не умер. Он ушел из этой жизни в жизнь лучшую. Поэтому наденьте белую одежду. Видите, я же пришел в белом!».

- Вы переоделись?

- Да, пошла и переоделась. Теперь я всегда знаю, когда от нас ушел человек порядочный и добрый, он непременно попадет в рай, и всегда прихожу в белом. Некоторые от меня, правда, отходят. Думают, что я – сумасшедшая. Я и не спорю. Я действительно сумасшедшая. Потому что я умею любить, ждать и могу быть терпеливой.