Раса: "Из-за страшных швов не ношу платья и юбки"

Эта новость была сенсацией, когда трехлетняя литовская девочка Раса получила всемирную известность. В далеком 1983 году впервые в мире советский хирург пришил девочке отрезанные ступни.

ЧП случилось 17 июня 1983 года. В литовском колхозе «Вадактай» две трехлетние сестренки-близняшки Раса и Аушра играли в поле. Их отец Витаутас Прасцевичюте выехал на тракторе с косилкой. Оглушительный детский крик разрезал воздух. Витаутас вышел из водительской кабинки и увидел дочку Расу, лежавшую без чувств, а рядом – две ее отрезанные ступни. В Москву девочку доставил самолет ТУ-134. В панике забыли ее отрезанные ножки. Возвращались. Для заморозки использовали замороженную рыбу, в которой и везли ножки. В Москве молодой хирург Рамази Датиашвили впервые в СССР пришил Расе обе ступни. При этом мало кто верил в удачный результат. Анестезиологи отказывались выходить в выходной на работу ради этой вроде бы безнадежной операции. Свершилось чудо: ножки прижились! Девочка еще была в гипсе, а слава об уникальной операции разлетелась по всему миру. Люди были до слез тронуты историей малышки, заново учившейся делать первые шаги, присылали ей фрукты и мягкие игрушки. А Раса только улыбалась: она не знала русский язык. Рамази Датиашвили всю жизнь проработал в хирургии. Сегодня живет в Америке. На пенсии.

– Доктор Рамази стал мне как отец, мы с ним на связи, хотя живем в разных странах, – рассказала PROZVEZD Раса. – Он мне отец – третий по счету. Первый, который и отрезал по недосмотру ножки, выпивал, его лишили родительских прав. Зла на него не держу – все произошло случайно. Второй литовский приемный папа тоже умер. А доктор Рамази – мой добрый друг, спаситель. Помню то, что он сделал для меня. И как могу, пытаюсь быть ему поддержкой. У него сейчас здоровье хромает – сердце. Чем человек старше, тем ему нужнее человеческое внимание. Он и шутит, мол, это как лекарство... Мы общаемся. Лет 5 назад встречались с ним в отеле в Москве. Посидели, поболтали. Он уже старенький. Ему 74 года. Мы переписываемся и созваниваемся. Он из СССР перебрался в Америку, всю жизнь оперировал. Я уехала из Литвы в Германию, где вышла замуж за русскоговорящего немца из Казахстана, родила дочку. Ей уже 13 лет. Муж – экскаваторщик, а я работаю в фирме, делаем кабели. В Германию поехала по приглашению подружки, которая работала нянечкой, попала в русскую семью. Но не ожидала, что останусь в Германии.

– Что из вашей истории с ножками запомнилось?

– Сам момент травмы не помню. Помню, как в больнице была. Как аппарат Илизарова носила. Одна нога после операции была короче другой. И мне ее вытягивали на аппарате. Говорили, что нужен покой, медленно, неспешно ходить. А я не могла на месте усидеть, носилась по больнице. Падала, ломала спицы в ноге. Мне исправляли, медсестры ругали за неосторожность- беспечность. И я после падений перестала рассказывать. Ну и пошло нагноение в ноге. Потом чистили. В те годы Кашпировский давал свои телесеансы, и меня медсестры усаживали, а ножки – поближе к экрану. А еще запомнилось, что мыльный бразильский сериал –«Изауру» – все смотрели, и я тоже. Иногда и боль была в ногах, а как же. Терпела. Мне в пример ставили Маресьева. Но я в кумирах не нуждаюсь. Сама за себя. Верю в Божье провидение. А так ни от кого помощи не ждала. Сама должна была все преодолеть. И справилась. Недавно вот подписалась на москвичей: Руслана, на которого в казарме во время службы крыша рухнула, и ему обе ноги отняли, и Маргариту Грачеву, которой муж кисть отрубил. Парень без ног. А Маргарите сделали протез. Почему-то не смогли им пришить конечности, как мне. Но они тоже справились с невзгодами. Молодцы. Руслан на «Порше» с ручным управлением ездит. Девушка его не бросила. Женился на ней, двое детей. Поднялся. Он рассказывал. Духоподъемный пример, на мой взгляд. Сейчас про Маргариту сериал снимают – интересно, буду смотреть! Про меня делали в Литве документальный фильм. И книгу там про меня писали.

– Ваша ситуация с ногами повлияла на жизнь?

– Нет особо. Ну, как девушка я платья не ношу, юбки. Потому что видно швы. Только в джинсах. Вот в этом только, пожалуй, у меня ограничение. Еще не могу на каблуках ходить. И в туфлях неудобно. Всегда в кроссовках. Пальчики на ногах разрабатывала, но чувствительность только на 50 процентов. На той ноге, которая была короче и которую вытягивали, пальцы не могу сгибать – всегда прямые. Говорят, нерв поврежден. Сильно комплексую из-за своих ног, особенно на пляже. Приезжаем на море, я стесняюсь. Но день-два – и все равно иду купаться. Муж мне: «Говори, что акула откусила» (смеется). Думала, что не смогу со своими пришитыми ногами машину водить. Но выучилась. Умею водить. Муж шутит, называет «Шумахером». Я и на велосипеде езжу. И на коньках катаюсь. Все нормально. Если нагуляюсь, побольше на работе похожу, то ноги стонут, болят. Но все это терпимо.

– Из-за пришитых ног не положены льготы, инвалидность?

– Нет. Считаюсь здоровой. У меня так: дом – работа. Все эти годы живем с мужем в съемной квартире. В Германии, можно сказать, так принято. Никто не заморачивается, что надо купить свое жилье.

– На работе знают вашу уникальную историю?

– Я про себя не рассказываю нигде. Но некоторые узнают из Интернета. Быстро слухи распространяются. Как-то пришла на работу устраиваться. И ко мне вдруг подходят: «О, Раса, как дела?» Узнали. Иногда на улице подходят: «Раса, ну как там у тебя ножки?» Откуда люди узнают?! Но все это русские, не немцы. И на сегодняшней работе как-то узнают. И литовцы подходили на последней работе: им рассказали русские. Я общаюсь не с немцами, а с русскими.

– И живете там, где русскоговорящие?

– У нас тут есть и русские, и немцы, и турки. Да, мне ближе русские, чем немцы. Думала, приду на работу новую – немецкий подтяну. Нет, русский подтянула! (Смеется.)

– Вы же русский не знали?

– В юности я его учила. Я постоянно ездила то в Литву, то в Москву. В голове-то остался. В школе учила русский, но тогда мало на нем говорила.

– Не хочется переехать из Германии?

– А куда? В Германии спокойно сейчас. Я мужу говорила, что, если бы предложили в Москве работу, жилье, я бы переехала в Россию. Мы хоть и в Германии живем, а у нас все русское. По телевизору у нас только русские каналы. Смотрим русские телепередачи, фильмы. Немецкие вообще не смотрим. Да, дочка в немецкой школе учится. Она и разговаривает по-немецки. Хотя хорошо знает русский. С удовольствием смотрит русские фильмы. На концерт приезжавшего сюда Стаса Михайлова ходила. Сейчас санкции – не едут.

– За эти годы случались у вас беды, потрясения?

– Нет. Я еще от природы настолько спокойный человек, что не очень-то переживаю. Да и не из-за чего было сильно переживать. Просто живу обычной семейной жизнью. Жизнь, как река, и всё. Дети растут, мы стареем. Мне сейчас 44 года.

– У вас крепкий брак. Чем вы мужа привлекли?

– Сейчас у него спрошу. Муж говорит: «Привлекла красотой и голубыми глазами». А чем он меня – и не знаю. Когда первый раз его увидела на дискотеке, он чуть поддатый был. Ухаживал хорошо. Цветы дарил каждый раз.

– Выпить любит?

– Сейчас нет. Раньше могли себе позволить. Сейчас уже не те годы. Пиво с колой мешали. «А кто не пил?!»

– Отец родной же у вас спился?

– Просто тогда в деревне было принято: если какую-то работу сделал, бутылку ставили на стол – и все выпивали. Так рассчитывались с людьми. И так ведь и было. Он на такой оплате и работал. Родители выпивали, но не так чтобы напропалую. Их лишили родительских прав и потому, что по состоянию здоровья мне требовалось больше внимания, которое они не давали. В свое время я была прямо-таки всемирно известной, но меня такая публичность напрягала. Так что на вопрос журналистов: «Что дальше?», отвечаю: «А дальше – живем дальше!» (Смеется.)

Анна ВЕЛИГЖАНИНА