Элина Быстрицкая сама завершила роман с Кириллом Лавровым
Пять лет назад не стало Элины Быстрицкой. В прошлом номере мы опубликовали воспоминания младшей сестры актрисы - Софии Шегельман. Учитывая, что поклонников таланта Быстрицкой великое множество, мы решили продолжить разговор о народной любимице.
Вашему вниманию сегодня - рассказ актрисы Виктории Лазич. Во времена СССР эта женщина была вхожа в круг «высшего общества», будучи подругой дочери Леонида Брежнева – Галины.
- Как мы познакомились с Элиной Авраамовной? Я организовывала театральные встречи во Дворце культуры МГУ. Актеры через общество «Знание» получали 26 рублей за выступление. Театральные зарплаты тогда были очень маленькие, и до ста рублей не доходили. Заслуженный артист, например, получал 120 рублей, а обычный - 80, - вспоминает Виктория Лазич. - Быстрицкая тогда не была заслуженной и она тоже приходила выступать к нам. Я помню нашу первую с ней встречу. Перед началом выступления пришла моя мама и принесла хачапури собственного приготовления, понимала, что я приеду домой очень поздно. А я была старшим методистом, который должен был довести все от начала до конца. Мама принесла из дома серебряные подстаканники. И Быстрицкая, обратив на это внимание, сказала: «Меня еще никто из серебряных подстаканников не поил чаем на служебных мероприятиях. Я поняла - нас, наверное, объединяет фронт». Они обе пережили Великую Отечественную войну – девочками работали санитарками. «Марина, а вы где родились? - спросила Быстрицкая мою маму. - Как? Киев?! Ах, это каштаны, набережная…» Рассказала, что закончила в Одессе войну. Ее отец был врачом и не видел ее будущее как актрисы. Она начинала учиться на врача, но бросила, потому что слишком много видела страданий в войну. Когда училась в медучилище, занималась в самодеятельности, танцами. И ее прирожденный талант актрисы взял верх. Для многих она так и осталась небожителем, а мы ее увидели обычной, теплой женщиной. «Где ты живешь, Мариночка?», - спросила Элина Авраамовна. «На Патриарших». «У меня там столько друзей! Я там даже у Крылова назначаю свидания. Люблю посидеть, пообщаться». Намекнула, что у нее там есть и высокопоставленные знакомые, А я знаю, что там и партийный босс Гришин жил, и другие небожители-партаппаратчики. И она была у нас в гостях и говорила в часы откровений: «А что думаешь, на меня доносы не писали?! Писали!» Самое потрясающее – слова, сказанные ею моей мама: «Марина, какая у тебя чудесная девочка. Я бы от такой дочурки не отказалась!» Быстрицкая объясняла, почему не может иметь детей. Говорила, мол, я же инвалид. И рассказывала, какие тяжести таскала на себе в войну, «тащу, а по ногам кровь течет». Актриса не скрывала, что жалела о том, что не может стать матерью. И тянулась к детям. На съемках «Тихого Дорна» она по-матерински относилась к дочкам своего партнера Петра Глебова. И потом с ними созванивалась, общалась. Шутила, что дочки его похожи на нее, а не на родителей. А на одном из творческих вечеров сказала: «Девочки, встаньте лицом к залу. Ну, скажите, они же мои дети?!»
«Она мужчинам не верила»
На вопрос - почему Элина Авраамовна была одна - Виктория Лазич ответила:
Мужчины боялись ее. У нее был «панцирь». Но своей внешней силой Быстрицкая прикрывала крайнюю слабость. Она говорила мне: мол, терпеть мужиков не могу, надоели. Она им не верила. У нее был роман с актером Кириллом Лавровым. Но он не захотел ради нее разводиться. Считала: значит, отнесся к ней несерьезно. И сама дала ему от ворот поворот. Не хотела мириться с полигамностью мужчин. А такого, кто был бы верен только ей и служил бы ей – не нашлось. Быстрицкая не боялась спорить с мужчинами. Поссорилась с Сергеем Бондарчуком, так что в фильме «Неоконченная повесть» играть любовь в одном кадре не могли – их крупные планы режиссер снимал порознь. С Шолоховым, чей голос оказался решающим при ее утверждении на роль Аксиньи, потом тоже испортила отношения, прилюдно отчитав его за выпивку. С Кириллом Лавровым после окончания романа не здоровалась.
Когда мы с Элиной Авраамовной общались, я интересовалась ее впечатлением от Шолохова. Спрашивала: «И как вы смогли так поговорить с ним, что он выбрал именно вас на роль Аксиньи?» Она общалась с высоко поднятой головой, проговаривала каждое слово и в обычном общении. И, как сейчас, помню ее ответ: «Нууу, несмотря на то, что он был жлобом, он был потрясающим мужиком!» На роль Аксиньи, как известно, претендовала Нонна Мордюкова. Быстрицкая признавалась, не думала, что сможет отвоевать роль Аксиньи у прирожденной казачки Мордюковой, – вспоминает Лазич. - Сама объясняла: «Я же еврейка. Кто еврейке даст играть казачку? Сами казаки же заклюют». А получилось, что победила все предрассудки. Мордюкова на премьере ей попеняла: «Уу, проклятая, пролезла», не могла ей этого простить и не здоровалась.
Нифонтова поднимала бокал за ее провал
После выхода картины «Тихий Дон» Быстрицкая стала кинозвездой. Ее приняли в Малый театр на главные роли, где уже царствовала в статусе примы Руфина Нифонтова, не хотевшая уступать свое первенство и получившая поддержку коллектива. Рассказывали, в Малом театре работала «старожил» Елена Николаевна Гоголева. Она не ладила с другой актрисой-Верой Николаевной Пашенной. Но с приходом в театр Быстрицкой они стали «дружить против нее» и объединились в обожании Нифонтовой. Гоголева в кулуарах говорила про Быстрицкую: "Меня в театр принимала Ермолова, а ее прислали из ЦК КПСС». Однако, как вспоминала сестра Быстрицкой, Элина бесконечно зубрила наизусть свои роли, ночи не спала, готовясь. Она умела держать себя в руках, не опускалась до публичных выяснений отношений. Нифонтова же могла повести себя резко, а то и хулигански. Раз при людях брезгливо высказалась: «Она же киношная». В другой раз в актерском театральном круге подняла бокал и произнесла: «За провал Быстрицкой». И все, молча, выпили. Сама Элина Авраамовна вспоминала, что ей передали слова соперницы. И она ей позвонила: "Говорят, вы пожелали мне успеха". "Я желала вам не успеха, а провала». Быстрицкая писала в воспоминаниях: «Когда я только пришла в театр, мне одна актриса сказала, ты валишь роль. Я пошла к режиссеру и спросила, что будем делать. Мы шли пешком от театра до площади Восстания, где я тогда жила, и он всю дорогу говорил, как я замечательно играю и никого не нужно слушать. Но в итоге я перенервничала, и на премьере получилось не совсем удачно…»
Быстрицкая умела добиваться для себя главных ролей. Нифонтова – не пасовала и отстаивала своё. И, бывало, выходило так, что, не поделив главную роль в одном и том же спектакле, обе играли по очереди, вызывая споры: «Кто лучше?»
- Быстрицкая говорила: «В театре меня не любят. Но я люблю театр!» - вспоминала Лазич. - Говорила, что когда выходит на сцену, видит, сколько смотрят глаз, какая тишина стоит. «А ты словно дирижируешь, создаешь волшебство. Всё ради этих мгновений на сцене!» Нифонтова козни ей устраивала. И Быстрицкая об этом говорила. Но после ее смерти сказала: «Стало скучно в театре», словно бы исчез с возмутителем спокойствия и драйв борьбы.
Когда меньше стало работы в театре, Элина Авраамовна увлеклась общественной деятельностью. Понимала, что стареет, становилось тяжело учить тексты, роли. И когда появилась возле нее Ксения Рубцова, музыкальный продюсер и бывший директор Людмилы Зыкиной, Элина Авраамовна прониклась к ней, как к дочери. Послушала ее и ушла из театра, чтобы петь. Но обещанных концертов практически не было. Позже родная сестра обнаружит, что в квартире актрисы пропали ценные вещи, архив. С ее счета снимались деньги по ее доверенности. После смерти Быстрицкой Ксении Рубцовой суд вынес срок за мошенничество.
Родители Быстрицкой похоронены в Вильнюсе, она – в Москве. Ее родная сестра, проживающая в Израиле, оплачивает уход за могилой актрисы.
Анна ВЕЛИГЖАНИНА
