Дмитрий Данилов: «Дураков у нас - не больше и не меньше, чем в любой другой стране»
Поэт, писатель, драматург Дмитрий Данилов написал книгу «Пустые поезда 2022» в жанре путевых заметок. Весь прошлый год автор путешествовал на маленьких поездах по глухим железнодорожным веткам. Автор посвятил книгу своей маме, которая недавно ушла из жизни. В интервью газете PROZVEZD Дмитрий рассказывает о путешествиях по стране, о достоинствах и недостатках советской эпохи, об экранизациях своих книг и, разумеется, о родной Москве.
- Дмитрий, вы всегда писали исключительно лаконичными предложениями, или учились
простоте и ясности?
- Я начал писать примерно в таком же стиле, и он у меня не менялся. Даже не знаю, насколько можно назвать его простым. Я бы не сказал, что это прямо простой стиль, хотя согласен, - лаконичный. Возник он спонтанно.
- Новая книга «Пустые поезда 2022» - автобиографичная, и очень личная (и болезнь мамы, и ваши переживания…). Автора местами жалко до слез…Не боялись «обнажаться» перед читателями?
- Большого «обнажения» в книге не вижу. Ничего такого интимного я не раскрыл. Разве там есть что-то такое, за что можно стыдиться? Подобные чувства, связанные с утратой близких, испытывали многие люди.
- Расскажите, пожалуйста, о своей маме?
- Книга «Пустые поезда 2022» заканчивается небольшим текстом про маму. Могу повторить, что мама работала корректором в издательстве «Мир» ее ценили на работе. Прожила долгую (ушла в 79 лет), трудную и хорошую жизнь.
- Известна фраза Пушкина «о дураках и дорогах». Неужели в России ничего не меняется? Дороги стали лучше, но теперь у нас другая беда – нет связи в поездах. Для вашего героя во время путешествия отсутствие связи – самая большая проблема.
- Не думаю, что к этой фразе Пушкина следует относиться слишком серьезно. В нашей стране всегда были проблемы, и сейчас они тоже есть. Но дураков у нас - не больше и не меньше, чем в любой другой стране. Что касается мобильной связи, то Россия - одна из самых передовых стран в плане мобильной связи и интернета. Просто в глухих местах, через которые я проезжал, связи не было. Там и люди не живут.
- Вы предпочитаете ездить в вагонах СВ (в вашей книге есть и СВ), в купе, или сидячие?
- В разных ситуациях по-разному. Больше всего мне нравятся сидячие вагоны в дневных поездах и новые электрички «Ласточка» и «Иволга». Но если нужно ехать куда-то далеко, то лучше что-нибудь типа СВ. Двухэтажные вагоны сейчас очень хорошие.
- Нет ли мыслей следующую книгу посвятить авиасообщениям?
- Эта тема мне по-своему близка. Когда-то я работал редактором газеты в аэропорту Домодедово, и понял, пусть и на дилетантском уровне, как устроено это огромное предприятие. Тогда этот аэропорт был самым передовым в России. На моих глазах он расширялся, превращаясь из тесного и неудобного советского аэропорта в современную международную воздушную гавать. Потом и Шереметьево, и Внуково, и Пулково подтянулись, и аэропорты в других крупных городах. Мне очень нравятся новые шереметьевские термины В и С. Я довольно много летаю, и мне всегда интересно знакомиться с новыми для меня аэропортами. В общем авиацию я люблю и умеренно ей интересуюсь. Книгу о полетах на самолетах пока писать не собираюсь.
- Расскажите, пожалуйста, о Москве своего детства, в каком доме вы родились, кто были ваши соседи, друзья? Нет ли мыслей написать роман о своем детстве?
- Я родился в роддоме на Николоямской улице (она тогда называлась Ульяновская), а вырос на Садовом кольце, на улице Земляной вал (тогда – Чкалова), в сталинском доме с высокими потолками. Дом до сих пор стоит на месте. Мы жили с мамой в коммунальной квартире. Соседи у меня были разные. Запомнилась одна замечательная соседка, старушка из смоленских дворян, интереснейшая женщина! А другой сосед — опасный сумасшедший, реально с диагнозом, который при этом увлекался восточными единоборствами. Еще жил тихий алкоголик, неплохой дядька, зачем-то выдававший себя за бывшего военного летчика, не будучи им. Москва тех лет была абсолютно другой. Тогда Москву называли «большой деревней». На мой взгляд, верное название. В 70-е годы даже в центре Москвы находилось большое количество бараков, пустырей, бесхозных пространств. Но все равно Москва всегда была красивой и самой любимой для меня.
- В какой школе учились, как учились, кем хотели быть?
- Учился во французской спецшколе рядом с домом. По гуманитарным предметам всегда учился хорошо. До пятого или шестого класса был почти круглым отличником. Потом с точными науками у меня стало плохо, я по этим предметам скатился на тройки. В детстве я очень любил железные дороги и серьезно хотел стать машинистом.
- Что вы думаете об СССР?? Нет ли у вас ностальгии по тем временам?
- Ни малейшей ностальгии нет. К советскому проекту, по большому счету, отношусь плохо. Хотя некоторые его реальные достижения признаю. Мы с мамой, высококвалифицированным специалистом, жили в бедности. Деньги у нас заканчивались за неделю до ее зарплаты. Частенько был пустой холодильник. Когда рассказывают сказки о счастливой жизни в СССР, я просто смеюсь. Безусловно, кто-то хорошо жил, но в целом советский жизненный уклад был унизительным. Один факт, что туалетная бумага была дефицитом, на мой взгляд, говорит о многом.А о цензуре, информационной закрытости и говорить нечего. Сейчас в это трудно поверить, но тогда нельзя было купить в открытой продажи Библию! За найденную в сумке книгу Солженицына могли посадить. Когда человек ограничен крайне узким набором книг, которые можно читать, фильмов, которые можно смотреть, музыки, которую можно слушать, - все это все очень хреново. Как можно по всему этому ностальгировать, я не понимаю. Но, конечно, как я уже говорил, нельзя отрицать достижений того времени: это развитая наука, космос, атомная энергетика, бесплатное образование, гарантированная работа…
- Режиссер Семен Серзин экранизировал две ваши пьесы. Авторы редко довольны экранизациями. Спорите ли вы с режиссером, отстаивая свое видение?
- Вышло два фильма Семена Серзина по моим пьесам: «Человек из Подольска» и «Похожий человек» (по пьесе «Свидетельские показания»). Оба фильма хороши, второй фильм мне, пожалуй, нравится больше. Он такой стильный, красивый, черно-белый. В обоих фильмах заняты замечательные актеры. С режиссером я не спорил, потому что не участвовал в съемочном процессе. Какие-то вещи в фильме трактуются иначе, чем в пьесе, но это не критично.
- Какие у вас были взаимоотношения с театром до постановки ваших пьес? Лев Толстой, например, театр не любил (того же Шекспира), но пьесы писал.
- Долгое время театром я не интересовался. Действительно, не все драматурги любят театр. Одна из них – Ксения Драгунская. К сожалению, она ушла от нас два года назад. Она была очень успешным драматургом, но при этом всегда говорила, что не любит театр.
- Режиссер Юрий Бутусов недавно сказал в интервью, что «мир разрушен». Есть ли у вас ощущение гибели мира?
- Мир не разрушился, но сильно изменился и будет меняться дальше. Мир наш катится к апокалипсису, и об этом написано в Священном писании. Будем надеяться, что на нашем веку он не рухнет окончательно.
Ирэна Голси
